Васильев день

На 14 января в православном календаре приходится несколько важных событий. Ныне в этот день вспоминают Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской, и празднуют Обрезание Господне. По старому стилю эти события приурочивались к 1 января, поэтому до 1918 года (до введения в России григорианского календаря) к ним добавлялось еще одно событие – Новый год, связанный с этой датой в 1699 году указом Петра Первого. После отмены юлианского календаря в светском календаре возник новый неофициальный праздник – «Старый Новый год».

Для Церкви из всех вышеперечисленных событий наиболее важным было, конечно, Обрезание Господне. Согласно библейскому преданию, на восьмой день после своего рождения Мессия, по ветхоза¬вет¬ному закону, принял обрезание, установленное для всех младенцев мужского пола и определявшее принадлежность к Богоизбранному народу. При свершении обряда младенцу было дано имя Иисус, возвещенное еще архангелом Гавриилом в день Благовещения Пресвятой Деве Марии. Однако в русском народном календаре праздник Обрезания стал как бы «вторичным», и 1/14 января чаще именовалось Васильевым днем. Василь-день делил святки пополам и в колядках назывался младшим братом двух главных праздников этого зимнего цикла: «Первый-то братец – Рождество Христово, второй-то братец – Крещенье Господне, третий-то братец – Василий Кесарийский».

День Василия Великого – Новый год – считался моментом перехода «от былого к грядущему», и по народному убеждению, поведение и состояние человека в это время предопределяло его жизнь в наступающем году. Так что люди в эту пору старались «окружить себя благом»: надевали лучшую одежду, готовили обильную и вкусную еду, старались обеспечить порядок и достаток в доме, а также не оставлять незаконченных дел, не давать ничего в долг и т.д. Праздник полагалось встретить счастливо и беззаботно; недаром поселяне говорили: «Светлое Рожаство радость принясло – Светое Василля взвеселило».

Празднование Василия Великого начиналось обычно еще с предыдущего дня – т.н. Васильева вечера. Крестьяне называли это время и по-другому: Коляда, Овсень (Авсень), Щедруха, Богатая кутья и т.п. К нему приурочивалось даже больше обычаев и поверий, чем к самому празднику, поскольку именно ночь считалась в народе переломным временем, границей между календарными периодами.

Главным событием Васильева вечера и собственно дня Василия Великого являлась общесемейная трапеза, во время которой производились различные обрядовые действия, связанные с будущим урожаем и достатком в хозяйстве. Специально для нее готовили в большом количестве лучшие «скоромные» кушанья, и даже в относительно бедных семьях в этот день ели пироги с разнообразными начинками, мясо и колбасы, «блины масляные» и пр., пили же хмельные напитки ¬– вино, пиво, водку, мед. Обязательно подавалась на стол каша-кутья из разных зерен – символ плодородия. Варили кутью с разными приговорами, а потом по ее виду судили о будущем: так, вылезшая из горшка, недоваренная или переваренная каша предвещала беды, неполный горшок означал, что достатка в доме не будет, ну а «красная», в меру упревшая каша предвещала счастье всему дому и хороший урожай. Помимо кутьи, стол в праздник украшал ритуальный хлеб – «престол Божий», символ солнца и богатства. Его могли дополнять или заменять пироги, вареники, блины и другие хлебные изделия. За праздничным хлебом нередко «прятались»: хозяин садился за стол так, чтобы хлеб скрывал его из виду, а потом спрашивал: «Видите меня?»; домочадцы говорили, что не видят, и тогда хозяин желал, чтобы и в будущем году хлеб был такой же большой (т.е. случился обильный урожай).

Еще одним обязательным блюдом на праздничной трапезе была свинина: свиные колбасы, свиная голова с хреном или жареный поросенок с кашей. Сам Василий Великий в народе считался покровителем свиней, а день его памяти называли «свиным праздником». Хозяева обычно выбирали для праздничного стола годовалого поросенка; его резали 30 декабря (в день Анисьи-желудочницы), обжигали тушу и кровью брызгали в огонь, чтобы отогнать нечистую силу. Готовили и подавали «кесаретского» поросенка целиком; а у зажиточных людей, помимо этого, всю неделю от Рождества Христова на столе стояла свиная голова. В народе говорили: «На Василия Великого свиную голову на стол», «Не чиста животина свинья, да нет у Бога ничего нечистого: свинку-щетинку огонь палит, а Василий зимний освятит». Перед тем, как приступить к праздничной трапезе, старший в семье трижды поднимал блюдо с поросенком и приговаривал: «Чтобы свиночки поросились, овечки ягнились, коровушки телились»; затем он руками разделял тушку («кесарецкого ломал»), оставлял себе голову, а остальные части распределял между домочадцами. Кости поросенка потом собирали и уносили в свиной закуток, а летом часть из них закапывали по углам поля для защиты посевов от града, молнии и порчи.

В восточнославянских селах свинина и пироги были традиционной «данью» колядникам – представителям высших сил, обеспечивающим плодородие и удачу в наступающем году. На святках колядники (обычно группы молодежи или детей, нередко ряженые) с песнями ходили по селу и произносили под окнами различные благопожелания и поздравления, как правило, в стихотворной форме, получая за это вознаграждение. В древности такие песни-щедровки и действия колядников являлись необходимым элементом заклинательного цикла, обеспечивающего обильный урожай; но позднее они смешались со славлением святых и христианского Бога, а затем превратились в забаву, развлечение для молодежи. Однако, как и в древности, за колядки полагалось щедро одаривать исполнителей едой или деньгами; по мнению крестьян, от этого зависело счастье дома и семьи, здоровье скота и т.д. Для колядников специально пекли пироги, а также варили свиные ноги, начиняли свиные кишки и желудки; колядники же, приходя во двор, кричали под окнами: «Свинку да боровка выдай для Василь¬ева вечерка», «Кишку да ножки в верхнее окошко» и пр. Полученную еду складывали обычно в один мешок и после съедали на посиделках.

В некоторых местах утром Васильева дня ребятишки совершали еще особый обход, целью которого был ритуал «посевания». Дети заходили в дом и символически «сеяли» из рукава или мешка «Василь-зерно» – овес, гречиху, рожь и пр., распевая при этом: «Ходит Илья на Василья, / Носит пугу житяную, / Де замахне – жито росте, / Житу пшеницю вcяку пшеницю, / У поле ядро, а в доме добро!», «Сею, вею, посеваю, / С Новым годом поздравляю. / На новый год, на ново счастье / Уродись, пшеничка, / Горох, чечевичка! / На поле – копнами, / На столе – пирогами! / С Новым годом, с новым счастьем, хозяин, хозяюшка!», и т.д. Хозяева собирали эти зерна и сохраняли до весны, подмешивая их к семенам, а «посевальщиков» в благодарность одаривали все той же едой.

Помимо колядников и «посевальщиков», крестьяне в Васильев день потчевали и разных мифичес¬ких персонажей, ответственных за благополучие или беды, ожидающие людей в будущем году. Например, белорусы перед ужином призывали: «Васiль, Васiль, хадзi куццю есцi»; а на Руси кликали: «Мороз, Мороз Васильевич, ходи кутью есть». Кое-где к столу или специально разводимым на дворе кострам зазывали души умерших предков, чтобы они поели и обогрелись вместе с живыми.

Древние представления о Васильевом дне как о времени тесного сближения «этого» и «того света» нашли отражение и в общеславянском поверье о том, что со дня Рождества Христова по самое Крещение на земле появляются разные злые духи, причем особенно активны они бывают в канун больших праздников этого периода. Например, русские и украинцы считали, что если в Васильев вечер месяц внезапно исчезнет с неба, то его «скрали ведьмы», которые будут доить его, как корову, чтобы у их собственных коров молоко стало жирным и обильным. Ведьмы также могут отнять молоко у соседских коров; поэтому в Васильев вечер крестьяне старались пораньше запереть скот и «заговорить» с помощью молитвы: «Господи, благослови, Христос!». Для защиты от всякой нечисти на дверях домов и надворных построек рисовали смолой или мелом кресты, а молодежь устраивала ритуальные бесчинства, отпугивающие злых духов (для этого парни бегали ряжеными, устраивали шум, устаскивали все лежащие «не на месте» предметы и бросали их за селом, забивали мусором дымоходы, пачкали стены и окна, подпирали двери снаружи и т.д.).

В некоторых случаях нечистую силу не отваживали, а напротив, пытались пообщаться с ней. Делали это обычно девицы, гадавшие о судьбе и замужестве; ибо, по народному убеждению, «что загадает девица красная под Василья, – все сбудется, а что сбудется – не минуется!» Вечером на Василия Великого девицы «на выданье» судили о будущем по опущенным в воду или зерно кольцам, поведению животных, сновидениям, расплавленному воску и т.д. Часто ходили слушать под чужие окна, под церковный замок, на перекресток, в сарай со свиными тушами и т.п., надеясь определить судьбу по доносящимся звукам. Самые смелые девушки прибегали также к «страшным» гаданиям, например, перед зеркалом со свечой; но хотя такие гадания считались более действенными и могли даже показать «суженого», девушка при этом попадала во власть нечистой силы и могла погибнуть, если вовремя не «зачуралась».