Не врать, не болтать, не позировать

К юбилею Ролана Быкова - фрагменты (за 1981 год) еще не опубликованных дневников писателя.

Мало есть в искусстве людей, про которых не надо объяснять, почему они великие. Об этом знают их современники, это понимают потомки. Ролан Быков из этих редких творцов. Вклад его в культуру огромен. И это при том, что в его архиве, сохранившем около трех тысяч страниц, осталось множество нереализованных надежд, планов, идей и трудов. Ведь главные силы и время ушли на пробивание ролей и фильмов, которые сегодня — классика. Об этом свидетельствуют его дневники, охватывающие почти 40 лет жизни — с 1959 по 1995 год. Они подготовлены и откомментированны вдовой актера и режиссера Е.В. Санаевой и в скором времени выйдут в издательстве «Астрель» (АСТ). Сегодня мы публикуем записи из главы «Маленькая квадратная серая тетрадь».

08.05.81 г.

Итак — роль у Стефановича*. Вся история кажется мне гнилой. София Ротару — реванш Саши перед Пугачёвой, социалистический вариант мелодрамы, где в финале не гибель, а надежда – чёрт знает что! Но в самой роли есть большие возможности волнующих меня тем: взаимоотношения людей из стада с талантом, с личностью, потом сегодняшнее понятие «большой дружбы», которая на деле приятельство – не более, а предательство уже даже не предательство, а само собою разумеющаяся последовательность. Автоматизм сегодняшнего предательства, автоматизм во взаимоотношениях, принявший вид естества и реальности, как бы разоблачающий идеализм.

Если они перепишут роль так, как мне хотелось бы, чтобы в каждой сцене был анекдот и всё — и серьёзное, и проходное – говорилось бы со сквозной тотальной, самодовлеющей, всё разъедающей иронией — было бы дело. Ведь в результате всей системы отношений открылась бы не просто равнодушие, а победа над талантом!

И талант гибнет, а друг первым забивает крышку гроба, в котором ещё живой человек. Всё гнусное должно быть одето во всё идеальное. Когда он в конце добивает её своей изменой — это у него откровенность, он не может лгать!

Альберт Леонидович дружит безответственно и беспринципно: он льстит (хорошее слово и кошке приятно), он врёт (зачем обострять, кому нужна правда: «Обмани меня, но улыбнись мне»), он использует чужой труд (тут самая широкая возможность демагогии в области нравственности), он заставляет личность впадать в суету и талдычит: «Служенье муз не терпит суеты», а сам рвач, и в этом случае твердит о том, что он земной человек, спекулирует на любви героини к высокому — и в этом его власть над ней.

— Ты – гений! — твердит он. — Я — бездарность! А в конце она для него уже его ученица!

Это не администратор, то есть не профессия эта меня интересует — он паразит, вошь, клоп на теле таланта, на голой душе личности.

Он думает только о своей выгоде и твердит, что о своей выгоде не думает, он наглый лгун и твердит, что никогда не обманывает, он наглец и заверяет, что это чисто внешне, он ничего не понимает и притворяется знатоком.

Он дешёвый, точнее, уценённый временем Сальери.

И ещё хорошо бы ему быть откровенным, хорошо бы любить раздеваться, говорить о себе грязные правдивые вещи, практически требуя откровения, провоцируя... благородство.

09.05.81 г.

Итак: Вышневский! (К встрече с М. Микаэлян.)

Первая сцена: начало роли «великого» чиновника — унижение в семье. Его не любят. Он купил жену, но не купил любовь. Далее: у него просят место. Далее — он побеждает Жадова и далее — терпит крах!

То, что сажают (хотят судить), — для этого мира не есть поражение их позиций. — Это – «не повезло». Позиция хапуг побеждает, несмотря на это.

Конечно, у Островского такое начало роли — открытие, ибо при его чине унижение перед женой в те времена было ясным и не однозначным, её правота — сомнительна.

У нас это водевильно и поэтому неинтересно. После этого разыгрывать большого чиновника очень сложно, и разоблачать нечего.

Тут у Островского пролог к правоте Жадова. (Позиция Жадова очень уж была сомнительна!) А нам что делать?

Портрет очень бы помог

Сплошные вопросы и никаких пока ответов.

1. В чём смысл построения роли? Точнее, в чём радость мысли? (Просто смысл наскрести всегда можно, но важна не убогость смысла, а его радость!)

2. Вышневский сильно деформирован куплетами. Надо разобраться, как и в какую сторону? Кто он в этой системе образов? Желанное и невозможное для Юсова? Мечта Белогубова? Это апологет позиции, это столп общества. Он гибнет, но позиция его побеждает, так? Или нет? Или... это серия этюдов на мнимое величие? Или... это комичность и ничтожность фигуры кажущегося столпа? Что это?

3. Любит ли он жену? Он хочет её любви! Он её хочет. Он воюет за неё. Покупает её. Почему-то всё время кажется, что он ненавидит её почти так, как Жадова (это выясняется во второй сцене). Или всё-таки любит?

4. Он прав или нет? А может быть, в чём-то глубоко прав?

5. Тут во всём вопрос жанра. По жанру это фигура комедии. Но это — великий мира сего! Его должны играть, он сила, и это яснее всего в страхе перед ним собственной жены. Она — героиня. Зоя Космодемьянская. На её позицию надо иметь силу. Её сила — это слабость, но непреклонная холодность. Она и руки наложить на себя может.

К портрету борзые собаки (хотя их держали в поместьях).

Спальня её с попугаями и пальмами. Могут прислуживать негры — арапы.

Сборы в постель к жене! (Возраст!) Надо выпить рюмку, подышать и т.д.

09.05.81 г. Вечер

…Генерал Вышневский был ничтожеством, шутом, но... в том-то и дело, что ничтожества и шуты в мире «доходных мест» — великие люди. Это великий человек, ничтожество, оказывается сильнее и умнее, чем думалось...

Что же, вполне интересно, если прочитается, а прочитается, если сыграю финал.

16.06.81 г.

Написал записку в ЦК о детском кино, отдал Львовскому, он Грамматикову (!), тот Хмелику. Хмелик составил 9 пунктов (ха!) и не написал, что детское кино скатилось вниз – тогда о чём разговор?

Предательство! Так предал актёров на съезде кинематографистов Караганов — умело и по обоюдной дружбе: с актёрами и Госкино СССР.

Так продали детское кино.

Они не верят ни во что. Им это всё кажется уже неодолимым. Оно, конечно, не так уж это одолимо, но много можно сделать, если захотеть. Хотя и трудно. Очень, наверно, трудно. Но ведь надо.

У меня растёт убеждение, что всё это надо игнорировать! Надо играть и ставить. Ставить и играть. И боле ничего. Третье — писать. И более вообще ничем не заниматься.

21.06.81 г. Воскресенье

…Танец всегда нёс в себе искусство. Это способ молчания. Многозначительность в системе отношений. Танец — намёк отношений. В танце — пластический идеал — более интимное знакомство. Но сегодня искусство сопровождается подделкой. Зритель уходит из кино, плюётся, говорит «халтура». Но танцуют часто так, что хочется плюнуть и сказать: «Халтура». …

25.06.81 г. Четверг

Там на репетиции надо точно выяснить, что писать?

1. О комсомольской работе: тема липовая, неприятная, заранее лживая. Но мы говорим с комсомольскими работниками – пусть это всё будет их липой.

Этот профессор из Ленинграда будет их спрашивать, есть ли формализм в комсомольской работе?

Учителя обрисуют «Обыкновенную историю» пылких идеалистов, приехавших в сельскую школу.

В чём моя позиция? Я что, приведу им в пример моё комсомольское время? Фи-фи-фи!

Тут вся проблема!

(Хоть бы пару идей, с которыми я выхожу, а то ни одной!)

Я в пьесах М. Шатрова играл зам. секретаря. А потом Игоря — «Что для меня комсомол? 20 копеек!» — аплодисменты в зрительном зале. Интонация аплодисментов (а бывает и интонация) — негодование по этому поводу.

(Ну и что?)

Карьерист и комсомол? (Липа! Не в этом дело!).

Быть комсомольцем — это само собой разумеется.

Боже! Тут не растёт! Тут мы все заранее бездарны!

2. Дискотека: массовая культура, доминанта — мода. Однако мода танцевать лучше моды бить морду. Но это и искусство в массы. В современных проблемах есть нечто общее — все они несут в себе некую двойственность, всё как бы имеет две стороны — подлинную и мнимую, положительную и отрицательную. Хороша и дискотека, но она может быть делом нужным и делом пошлым….

22.07.81 г.

…Очень было больно на фестивале, очень там я ощутил, как давно я не снимаю. Больно было за кинематограф вообще, за наш в частности, за всех, кто был. Больно оттого, что все стары, за то, что скучно, противно, одиноко и т.д.

14.08.81 г.

Как начинать роль у Гаузнера**? Партнёр Виктор Павлов. Он мне очень неприятен. Не знаю, что и будет. Он явно ненавидит меня, я это чувствовал ещё в «Обыкновенной Арктике» В кадре он страшно щепетилен, амбициозен и напропалую соперничает. На «Ленфильме» чувствует себя уверенно. Надо всё продумать по роли, а времени мало.

18.08.81 г. Вторник

Сегодня в 8.00 — на съёмку, сегодня лететь в Москву, сегодня же съёмка в Москве.

Начал сниматься у Гаузнера. Полная катастрофа. Весь мой замысел — Манечкин «жлоб» — распался. Вместо «интеллигента» Паршина, каким он написан и что определил наш дуэт, «жлоб» Витя Павлов. «Жлоб» по сути и в факте!

25.08.81 г.

Снялся в Москве и в тот же день (ночь) улетел в Ташкент. Снимался день и наутро улетел в Москву — снимался в ночь, а наутро улетел в Херсон. В Херсоне снимался два дня и завтра (т. е. уже сегодня) полечу в Москву.

Из Ташкента снова не смог дозвониться Лене. Отсюда из деревни Львово даже не стал и мучиться.

Тут Днепр! Боже, какое чудо! Начал роль Мэфа Портера, что это — даже не знаю. Интересно, в скольких же метрах я снялся за эту неделю? Кошмар!

В голове разные мысли. На душе — смутно. Что из всего этого выйдет...

29.08.81 г.

…Вчера в автокатастрофе погиб Валерий Харламов*** с женой (она была за рулём). На меня это произвело огромное впечатление, всё время думаю об этом. Остались дети трех и шести лет – кошмар. Всё время в голове — усыновить их. Почему-то кажется, что это событие будет иметь какое-то продолжение. Даже, может быть, как-то связано со мной.

30.08.81 г. Воскресенье

На съёмке у Гаузнера удалось всё реализовать, но всё же не было того серьёза и ажиотажа в сердце и деловитости. Не было графической чёткости. Исполнение кадра всегда подчиняется органическому поведению в нём. Но я, видно, не наработал таким образом, чтобы то, что я чувствовал до слова «мотор», становилось бы естественной жизнью. Точнее: опыт органического проживания кадра заставлял меня упрощать рисунок и обеднять замысел. А для того чтобы этого не происходило, я должен был успеть ещё привести замысел к большей органике.

Витя Павлов твёрдо встал на роль товарища — зря я сомневался в этом. Я пошёл к нему с уважением, он ответил даже почтением.

07.09.81 г. Понедельник

Пять дней в Канаде****. …Смотрим мало и бестолково: монреальский олимпийский комплекс, Музей науки и техники в Оттаве и поездка по городу. Выступление в посольстве. И рыбалка: завхоз из торгпредства поймал угря и осетра (около метра) – ничего себе рыбалка. Были в резиденции атташе. Тут военное представительство — это, конечно, разведчики. Ребята приятные.

Ткачиха из Челябинска сказала мне (когда я спросил: «Что такое десятидневный день отдыха? Премия за хорошую работу?»): «У вас работа — отдых!» Никогда не видел столько мелкой злобности и, так сказать, социальной смеси. Как странно — она верит тому, что говорит. Ее убедили, что всё дело в ней. Ее спесь какая-то представительская, принципиальная. Манера держаться — любовницы какого-нибудь босса. И спесь — того же происхождения. Поразительно неприятна. Нет, это не рабочий класс. Совсем. Это то, что входит в организованное шоу о «партии и рабочем классе»: это роль. Она небольшого росточка, плотная, округлая, с узкими губами и круглым лицом. Волосы ухоженные, глазки круглые, карие — вся округлый квадратик. Раньше я видел девчат в такой роли, в которых за «широкой душой» чувствовалось напряжение и загубленность молодости. Эта в порядке. Ее фигура — единственной женщины в мужской делегации для проведения матчей в Канаде — надо болеть и орать. Как она сюда попала?

Не могу до конца объяснить, почему она меня так интересует, но схема ощущений такова: она попала по блатным делам. Что это? Папа? Нет. Она ткачиха. Муж? Нет — начальник смены на том же заводе. Тогда любовница. Но сильно любимая, иначе кто бы стал. И любовница туза. То, что она тут — не вопрос, но что это за ТУЗ, у которого в любовницах такая.

Стукачка? Нет — тут без неё всё в порядке. Тут и стукача не надо — вся своя.

09.09.81 г.

Наши позорно проиграли канадцам: 3:7. (2:0, 1:2, 5:1). Играть могут, но не играли, были подавлены и сметены. Макарова ударили — он бросил играть перед самыми воротами — такого я не видел. Игра не имела значения, но разве это имеет значение? В воротах стоял Мышкин, но стоял хорошо — семь штук не его вина. Лучше всех выглядело спартаковское звено, играло, как всегда средне. И этого оказалось достаточно, чтобы забить шайбу. Канадцы сразу смирнеют при сильном сопротивлении. Кроме проигрыша, глубоко унижала растерянность. Наши были жалкими. Что-то тут есть от серьёзного. Не надо заблуждаться — команда в этот раз слабая: нет лидеров. В том, что Тихонов расправился с Петровской тройкой — нет случайности: в основе этого лежит та же причина, что и в кино: Сахаров Алёша на «Мосфильме» художественный руководитель, Нехорошев — главный редактор, Замошкин — парторг, а Котов — директор студии им. Горького. Идёт давление на личность. Личность стала мешать: с нею борются в школе, в институте, в кино, в хоккее. Главное, чтобы специалист не задавался, не мнил о себе – «мы все равны», «у нас все...» и т.д.

* Режиссер Александр Стефанович задумал фильм для своей жены Аллы Пугачевой. Но ко времени съемок они расстались. Он пригласил Софию Ротару на главную роль. В фильме «Душа» Быков сыграл администратора звезды Альберта Леонидовича.

** В фильме «Куда исчез Фоменко?».

*** Валерий Харламов – знаменитый хоккеист.

**** Ролан Быков был страстным хоккейным болельщиком и в группе поддержки нашей команды поехал на Кубок Канады.