Время в растре прозы

Объявлен шорт-лист Букера-2009.

Шесть российских романов года в их версии, «короткий список» Букера-2009, озвученный в Москве 7 октября: «Каменный мост» Александра Терехова, «Журавли и карлики» Леонида Юзефовича, «Время женщин» Елены Чижовой, «Жили-были старик со старухой» Елены Катишонок, «Вчерашняя вечность. Дортмунд» Бориса Хазанова, «Елтышевы» Романа Сенчина.

В жюри-2009 — Сергей Гандлевский, Майя Кучерская, Алексей Варламов, Владимир Рецептер, Павел Басинский. Имя нового букериата назовут 1 декабря. Но тенденция литературного года — по версии жюри — видна (как оно всегда и бывает) уже в шорт-листе. Эти шесть текстов мечены четким чувством времени. В конечном итоге — все они о том, как из «вчера» (такого, каким оно у нас было) вылупляется «сегодня» (такое, каково оно у нас есть).

Тексты-2009 подробны: качественную картинку дает только мелкий растр, высокая плотность черных-белых точек на квадратный дюйм, шум, пена, мусор времени. А ведь эта подробность нынче не числится родовым качеством прозы: вот и Букера-2008 получил «Библиотекарь» Михаила Елизарова, свободный от ветоши деталей и тряпья конкретики. И тексты Гришковца любимы народом за интеллектуальную эргономичность: не грузят, легки и комфортны, как рюкзак Diesel. Эта легкость — чуть не родовая черта новой прозы: в ней едины хамоватый Минаев и добрейший Андрей Аствацатуров со своими новомодными «Людьми в голом». И люди к ним тянутся, клянусь на стопке топ-листов.

Но вот жюри Букера-2009 решительно выбрало тексты другого сорта.

В 800-страничном романе Александра Терехова «Каменный мост» (М: АСТ, Астрель, 2008) — злая, пристальная и скрупулезная хроника бытования Дома на набережной и его окрестностей в 1943 году перемежается кадрами Москвы наших дней. Странный ожесточенный человек, собиратель оловянных солдатиков, занят федоровским воскрешением двух подростков, погибших шестьдесят лет назад на Большом Каменном мосту. «Я представляю интересы мертвых», — бросает он сквозь зубы… Его «мертвые» — поколения дедов, оловянные пехотинцы и медсестры СССР. «Сводный хор квартир» улицы Грановского, Ленинградского проспекта и проч. создает ровный рокот истории, фон романа. На внутренний вопрос «Зачем все это было?» — нет ответа. А у кого есть?

В романе Леонида Юзефовича «Журавли и карлики» («Дружба народов», № 7—8; АСТ, Астрель, 2009) тоже текут параллельно два времени: 1993 и 2003 годы. «Мне кажется, самая завидная участь, на которую может рассчитывать художественный текст, — стать историческим источником», — говорил прозаик в интервью «Новой». Эпоха «гуманитарной помощи», «красной ртути», утренних перестрелок в подъездах, уличных торжищ, оперных арий в замызганных переходах, лихой проверочки всех и всяческих ценностей образованного сословия, танков у Белого дома, безумных и безуспешных попыток любой ценой приработать тридцать баксов воскрешена с той же скрупулезностью, с какой Юзефович писал документальный роман о бароне Унгерне.

«Каменный мост» дышит недоброй и величественной сыростью «засекреченного метро». «Журавли и карлики» — теплом малогабаритного людского жилья, ковчега в реке времен.

Выбрать между ними двумя — трудно.

Но и их «соседи» по шорт-листу держатся с достоинством (что всегда внушает приязнь). Москва 1950-х, коммунальная комната престарелой дамы из бывших, в которую являются молчаливые тени в ватниках, отмотавшие свою 58-ю по полной программе, в романе Бориса Хазанова «Вчерашняя вечность. Дортмунд» («Зарубежные записки», № 1—3. 2008). Депрессивная алтайская деревня, где загибаются, не умея приложить ни к чему руки, торгуют спиртом в розлив, теряют последнюю волю к жизни вчерашние горожане постсоветского «третьего сословия», персонажи Романа Сенчина «Елтышевы» («Дружба народов», № 3—4, 2009). Полувековая хроника казачьей семьи, переброшенной бодрым ходом истории СССР в Прибалтику, лежащей на сильных и прямых плечах двух праведников — деда и бабки («Жили-были старик со старухой» Елены Катишонок. — СПб.: Геликон Плюс, 2009). Жестокая повесть о питерской коммуналке, где пытаются штопать и латать повседневное бытие три поколения семьи, из которой время отчислило (и в расход, и так просто) всех мужиков (Елена Чижова, «Время женщин», «Звезда», № 3, 2009) — все это честные тексты.

В своем роде каждый из них стремится быть историческим источником. Общая тема — судьба России в XX веке как пролог к истории России в XXI — так велика, что требует самых разнообразных изысканий. И вот они появились. А ведь в шорт-лист Букера-2009 не вошли другие главные тексты года: «Асан» Владимира Маканина, «Чудо» Юрия Арабова, «Малая Глуша» Марии Галиной, «Степные боги» Андрея Геласимова (впрочем, этот роман успел получить «Нацбест»).

Но выбор жюри (любого жюри) формирует желаемую реальность. Впоследствии ее проверит реальность реальная. И этот день «Ч» наступит не 1 декабря, когда из шести романов выберут один и назовут имя «Букериата-2009». А несколько позже, когда станет понятно, какие из букеровских книг действительно прочитаны публикой?

А это — непредсказуемо. Любопытнейший материал дает сейчас сайт другой премии: лонг-лист премии «НОС» («Новая Словесность», недавно учрежденная премия фонда Михаила Прохорова). Длинный список «НОСа» на днях выложен в Сеть. Пока жюри работает — народ голосует. В народе за приз зрительских симпатий с решительным, двадцатикратным отрывом лидирует сетевой автор Серафим (около 1000 голосов) с книгой «Записки ангела».

Серафим действительно ангельски незлобив. Но тексты просты, как треп на кухне: ну не переносит организм человека пива и мороженого вместе… к сожалению, выяснил он это в гостях у очень милой дамы. Такая глупость. Такой конфуз. Пустяки умели виртуозно рассказывать Шукшин и Довлатов… но не ждите. Все тут не прием, а серьезно. Автор не опережает своего широкого читателя. И именно этим читателю мил.

Такова реальная читательская аудитория, воспитанная у нас лет за двадцать.

Жюри Букера-2009 своим выбором делает шаг против мейнстрима.